В «Марфе Посаднице» как раз и воплотились политические принципы Карамзина. Марфа в повести противостоит московскому князю. Она стоит за республику и
полна высоких добродетелей. Но в сердца новгородцев
уже проникла корысть, «а без народной добродетели Республика стоять не может». Марфе, стало быть, угрожают две опасности — московский князь и эгоизм новгородцев. Подточенная низкими чувствами новгородская
вольность не может устоять перед силой московского
князя. Поэтическая мечтательность Марфы неизбежно
терпит поражение от прозаического реализма московского князя, воплощающего суровую историческую необходимость.
Проверку идеологии Просвещения Карамзин предпринял не только в «Марфе Посаднице», но также в «Рыцаре нашего времени» и в «Моей исповеди», оказавших
сильное воздействие на Лермонтова и Достоевского.
С 1803 по 1816 год Карамзин — официальный историограф. Его образ жизни сразу переменился. Он вторично женился (теперь — на Е. А. Колывановой, побочной дочери князя А. И. Вяземского, сестре поэта
П. А. Вяземского, ставшего воспитанником Карамзина)
и предался историческим трудам. Во время работы над
«Историей государства Российского» он подал царю
трактат «О древней и новой России в ее политических
и гражданских отношениях» (другое название — «Записка о древней и новой России»), содержавший критику
политики Александра I и впервые обративший внимание
на излишнюю и неоправданную жестокость, с какой осуществлял свои реформы Петр I, а также впервые заостривший внимание на особом, отличном от западного, историческом пути России. Воздав по заслугам русским
императорам (Екатерина II осуждена за аморализм
в конце царствования, но похвалена за очищение «самодержавия от примесов тиранства», идеи Павла I названы «жалкими заблуждениями», лукавый либерализм
Александра I подвергнут жестокой критике), Карамзин
высказал идеи, касавшиеся политического устройства
России. Они сводились к следующему: республика является самой идеальной формой правления, но утопической и в России пагубной; Россия находится на такой
ступени государственного и культурного развития, которой более всего соответствует просвещенная монархия.
Если перенести республиканские формы правления на
почву самодержавия, далекого от просвещенной монархии, то чрезвычайно усилится чиновничий гнет, и Россия погибнет под натиском и напором бесстыдной и необузданной бюрократии. Исходя из этих убеждений, Карамзин реалистичнее других политиков, философов,
историков и общественных деятелей оценивал правление
Александра I. Он понимал, что для императора нужнее
административный порядок, бюрократическая выстроенность государственного аппарата, кабинетное творчество,
чем просвещение народа.
Война 1812 года прервала работу Карамзина над «Историей государства Российского» (к началу военных действий написано шесть томов). После окончания Отечественной войны, к 1814 году Карамзин закончил седьмой том. За это время он многое пережил: выдержал
охлаждение царя после представления ему «Записки о
древней и новой России», эвакуацию в Нижний Новгород, смерть дочери и смерть сына. В начале 1816 года
он выехал в Петербург, чтобы отдать в типографию для
издания восемь томов своего исторического труда.
Разрешение на печатание «Истории государства
Российского» никак не удавалось получить, потому что
царь всячески тянул с аудиенцией. Наконец, в 1818 году вышли первые восемь томов. Они разошлись в один
месяц, и сразу потребовалось 2-е издание. Успех «Истории государства Российского» был необычаен. Карамзин
переехал в Петербург и все последующие годы (1816—1826) провел там. Он был обласкан двором, награжден
орденом Анны 1-й степени и вскоре получил чин действительного статского советника (штатского генерала). Зимой
он жил в Петербурге, а на лето уезжал в Царское Село.
Здесь его посещали опытные и молодые литераторы —
А. И. Тургенев, В. А. Жуковский, А. С. Пушкин, П. А. Вяземский, К. Н. Батюшков и др.
В Петербурге Карамзин работал над 9-м томом, посвященным эпохе Ивана Грозного. Современники были
поражены смелым изображением тирании царя. Вслед за
9-м томом вышли 10-й и 11-й, а посмертно — 12-й.
В 1818 году Карамзин был избран в Российскую академию. Во вступительной речи он утверждал, что высшая
цель истории — «раскрытие великих способностей души
человеческой». Ученые полагают, что в это время,
при работе над 11-м и 12-м томами, изменяется карамзинская концепция истории России. Если раньше он
считал смыслом истории единство и мощь государства,
что являлось основным политическим делом князей
и монархов, то теперь он выдвигает в качестве цели истории моральный смысл («Все для души»). Преступление правителя, даже если оно совершено ради укрепления единства и мощи государства, не может этому содействовать, так как ведет к моральному разложению
и деградации общества.
Смерть Александра I и восстание декабристов тяжело
подействовали на Карамзина. Он был на Сенатской площади и простудился. В конце жизни Карамзин увидел
закат своей эпохи.
