Твардовский — художник с мудрым сердцем
и чистой совестью, до последнего дыхания
преданный поэзии, человек большого
гражданского мужества и честности...
К. Кулиев
Родился я в Смоленщине, в 1910 году, 21 июня, на «хуторе пустоши Столпово», так назывался в бумагах клочок земли, приобретенной моим отцом Трифоном Гордеевичем Твардовским...
Местность эта была довольно дикая, в стороне от дорог, и отец, замечательный мастер кузнечного дела, вскоре закрыл кузницу, решив жить с земли. Но ему то и дело приходилось обращаться к молотку: арендовать в отходе чужой горн и наковальню, работая исполу1.
В жизни нашей семьи бывали изредка просветы относительного достатка, но вообще жилось скудно и трудно... Отец, он умер в 1949 году, был человеком грамотным и даже начитанным по-деревенски. Книга не являлась редкостью в нашем домашнем обиходе. Целые зимние вечера у нас часто отдавались чтению вслух какой-либо книги. Первое мое знакомство с «Полтавой» и «Дубровским» Пушкина, «Тарасом Бульбой» Гоголя, популярнейшими стихотворениями Лермонтова, Некрасова, А. К. Толстого, Никитина произошло именно таким образом.
Мать моя, Мария Митрофановна, была всегда очень впечатлительна и чутка ко многому... Ее до слез трогал звук пастушьей трубы где-нибудь вдалеке за нашими хуторскими кустами и болотцами, или отголосок песни с далеких деревенских полей, или, например, запах первого молодого сена, вид какого-нибудь одинокого деревца и т. п.2
Стихи писать я начал до овладения первоначальной грамотой. Хорошо помню, что первое мое стихотворение, обличающее моих сверстников, разорителей птичьих гнезд, я пытался записать, еще не зная всех букв алфавита и, конечно, не имея понятия о правилах стихосложения. С того времени я и пишу...
По-разному благосклонно и по-разному с тревогой относились мои родители к тому, что я стал сочинять стихи. Отцу, человеку очень честолюбивому, это было лестно, но из книг он знал, что писательство не сулит больших выгод, что писатели бывают и не знаменитые, безденежные, живущие на чердаках и голодающие. Мать, видя мою приверженность к таким необычным занятиям, чуяла в ней некую печальную предназначенность моей судьбе и жалела меня.
С 1924 года я начал посылать небольшие заметки в редакции смоленских газет. Писал о неисправных мостах, о комсомольских субботниках, о злоупотреблениях местных властей и т. п. Изредка заметки печатались... Потом я отважился послать и стихи. В газете «Смоленская деревня» летом 1925 года появилось мое первое напечатанное стихотворение «Новая изба».
После этого я, собрав с десяток стихотворений, отправился в Смоленск к М. В. Исаковскому. Принял он меня приветливо, отобрав часть стихотворений, вызвал художника, который зарисовал меня, и вскоре в деревню пришла газета со стихами и портретом «селькора — поэта А. Твардовского».
Михаилу Исаковскому, земляку, а впоследствии другу, я очень многим обязан в своем развитии... Со «Страны Муравии»... я начинаю счет своим писаниям... Выход этой книги в свет послужил причиной значительных перемен и в моей личной жизни.
Могу сказать, что если Смоленщина, со всей ее неповторимой и бесценной для меня памятью, досталась мне, как говорится, от отца с матерью, то... Сибирь, с ее суровой и величественной красой, природными богатствами, гигантскими стройками и сказочно широкими перспективами, я обретал для себя сам в зрелые годы.
Эту новую мою связь — связь с «иными краями» я сознательно развиваю и укрепляю с конца сороковых годов, когда впервые побывал на востоке страны, и она непосредственно сказалась в главной моей работе последних лет — книге «За далью — даль», а также в лирике и очерках...
А. Т. Твардовский
Из воспоминаний об А. Т. Твардовском
«Когда я ближе узнал Твардовского, мне понятнее стала его сдержанность, далее замкнутость, если речь касалась его „творческих планов" — пишет В. Я. Лакшин3. — Александр Трифонович сам не любил, забегая вперед, говорить о своей неоконченной работе и другим не разрешал. Он считал, что серьезное литературное дело совершается не на юру4 и на ветру, а в тишине наедине с листом бумаги. И самый хороший замысел можно „заболтать", испортить разговорами о нем...
Лишенный внешнего лоска, он обладает вместе с тем врожденным тактом и почти аристократической воспитанностью... Выговаривал кому-то: если тебе позвонили по телефону, а тема разговора исчерпана и надо прощаться, ты не можешь первым сказать „до свидания", — разговор кончает тот, кто тебе звонит.
Твардовский истово верил, что любое зло ненадолго, любая беда минет, что надо ждать от жизни добрых перемен, от людей — хороших вестей...»
Уроки Твардовского
Из интервью5 журналиста с художником О. Г. Верейским, которого связывала с Твардовским почти 30-летняя дружба...
«— Какие черты личности Твардовского могли бы вы назвать главными, определяющими?
— Искренность, непосредственность поведения и самостоятельность мышления — он никогда не придерживался общепринятого русла, был независим в мыслях...
— Доводилось ли вам присутствовать при рождении стихов?
— Творческая кухня поэта была скрыта от посторонних глаз. И только однажды, во время грибной прогулки по лесу, я оказался случайным свидетелем этого процесса. Случай описан мною в очерке „К двум портретам". Позвольте процитировать его концовку: „Продираясь сквозь заросли, я время от времени видел Александра Трифоновича, который, к моему удивлению, смотрел не под ноги, а прямо перед собой и что-то бормотал невнятно, нараспев. Я отошел, чтобы не мешать, но мой спутник меня уже не замечал. Он говорил все громче, все отчетливее... „И чью-то душу отпустила боль". И снова и снова одну и ту же фразу. И потом: „И чье-то сердце отпустила боль"... Через несколько дней я услышал все стихотворение:
К обидам горьким собственной персоны
Не призывать участья добрых душ.
Жить, как живешь, своей страдой бессонной,
Взялся за гуж — не говори: не дюж.
С тропы своей ни в чем не соступая,
Не отступая — быть самим собой.
Так со своей управиться судьбой,
Чтоб в ней себя нашла судьба любая
И чью-то душу отпустила боль.
Эти строки, одни из последних, могли бы стать эпиграфом к его судьбе или эпитафией на его памятнике...»
1 Исполу — на половинных началах, пополам с другими.
2 Твардовские (родители, братья и сестра), как семья кулаков, были сосланы в 30-е годы. Об этих горьких событиях упоминается и в стихотворении «Братья».
3 См. книгу В. Лакшина «Открытая дверь» (М., 1989).
4 Не на юру — не на открытом, всем видном месте.
5 Интервью — беседа журналиста, писателя, общественного деятеля, ученого с группой лиц или с одним человеком на важную тему.
Вопрос и задания
Что добавили в понимание личности Твардовского высказывания о нем и какой вам видится личность поэта? Сформулируйте развернутый ответ.
Прочитайте воспоминания об А. Твардовском, используйте их в рассказе о писателе.
Прочитайте стихотворения А. Т. Твардовского. Определите тему каждого и подготовьте одно из них к конкурсу «Поэзия Твардовского».
