Сын помещика, «бариy» по происхождению, Н.А. Некрасов барином, однако, себя никогда не считал и таковым по сути своей не являлся. С юных лет он решительно отказался от образа жизни своей среды, ему ненавистны были жестокость и бессердечие по отношению к крепостным крестьянам. «Хлеб полей, возделанных рабами, / Нейдёт мне впрок», - написал он в стихотворении 1855 года. А в конце жизни говорил: «Судьбе угодно было, чтобы я пользовался крепостным хлебом только до 16 лет, далее я не только никогда не владел крепостными, но, будучи наследником своих отцов... не был ни одного дня даже владельцем клочка родовой земли...»
С самой ранней юности Некрасов трудом зарабатывал себе па жизнь: трудом разночинца-бедняка и голодающего литератора. В несовершенных юношеских стихах из пьесы для детей «Юность Ломоносова» есть строки, в которых угадываются автобиографические детали:
Трудов немало перенёс я:
Нередко даже голодал,
С людьми боролся и с судьбою,
Дороги сам себе искал.
В стихах из поэмы «Мать» - тот же мотив:
Лет двадцати, с усталой головой,
Ни жив ни мёртв (я голодал подолгу),
Но горделив - приехал я домой...
Поэзия Некрасова, тысячами нитей связанная с традициями и творчеством замечательных русских писателей - Пушкина, Тургенева, Фета, Тютчева, Толстого, - тем не менее глубоко оригинальна и самобытна. В своих стихах он не просто пишет о бесправии народа, его многотерпении, но и даёт крестьянину возможность заговорить собственным голосом о своей судьбе, о своей жизни, о своих надеждах, о своём отчаянье.
Бедная! Слёз безрассудных не лей!
С горя да с голоду завтра мы оба
Так же глубоко и сладко заснём;
Купит хозяин с проклятьем три гроба -
Вместе свезут и положат рядком...
(«Еду ли почыо по улице тёмной...»)
Только такое «утешение» мог предложить убитой горем матери её бесправный и нищий муж, отец умершего ребёнка. Такие пронзительные слова ещё не выходили из-под пера русских поэтов. В литературе предшествующего времени, может быть, только в «Путешествии из Петербурга в Москву» Радищева сказано было нечто близкое.
Часто и справедливо пишут о народности поэзии Некрасова. При этом в доказательство приводятся фольклорные образы и приёмы, к использованию которых прибегает поэт в своих произведениях. Однако высшее проявление его народности заключено в другом: в умении почувствовать и изнутри, не фальшиво, точно по тональности, настроению, психологическому состоянию передать думы, чаяния, боль народа, с одной стороны, и с другой - его силу, величие духа, нравственную красоту.
* * *
Внимая ужасам войны,
При каждой новой жертве боя
Мне жаль не друга, не жены,
Мне жаль не самого героя...
Увы! утешится жена,
И друга лучший друг забудет;
Но где-то есть душа одна -
Она до гроба помнить будет!
Средь лицемерных наших дел
И всякой пошлости и прозы
Одни я в мире подсмотрел
Святые, искренние слёзы -
То слёзы бедных матерей!
Им не забыть своих детей,
Погибших на кровавой ниве,
Как не поднять плакучей иве
Своих поникнувших ветвей...
